Когда-то давно, когда я еще не получила образование и не стала дизайнером, я работала в ателье. Там шили вещи из коллекций haute couture для берлинских модниц.
С появлением новой коллекции приходил каталог, в котором к каждой странице были пришпилены образцы всех тканей и фурнитуры, модница говорила «хочу вот это», ее обмеряли всю и заказывали выкройку этой вещи, но подогнанную точно на нее. К выкройке прилагали отрезы всех тканей, ровно сколько надо, и всю фурнитуру, этикетки, логотипы, все что надо, и вещь собиралась вручную. Метр каждой ткани стоил 400-600 тогдашних немецких марок, это было очень дорого. А если случалось что-то на видном месте запороть, приходилось заказывать новый кусочек этой ткани. Причем кроить надо было, понятно дело, точно в нужном направлении (чаще всего по долевой нити), и заказывать отрез по всей длине запоротой детали — поэтому любая миллиметровая ошибка в опасном месте могла обойтись дорого.
В этом ателье было правило, которому железно следовали, и о котором напоминали постоянно. Никого не интересовало личное отношение к этому правилу, его было запрещено принимать на свой счет, обижаться или возмущаться, оно не обсуждалось и выполнялось.
Правило было такое: если случилось настоящее горе, что-то рванули, дернули, оторвалось, продырявилось, иголка сломалась и пробила в нежной ткани неожиданно большую дыру, потянули и нитка порезала что-то, или капнули, или подпалили — не важно, что. Какая-то катастрофа. Первым делом надо было бросить все! И ВЫЙТИ НА УЛИЦУ! При любой погоде. Одеться и выйти на улицу минимум на 10 минут.
Никакие аргументы вроде «я хорошо сохраняю спокойствие и способность мыслить в экстренных ситуациях» не принимались. Выйди. И потом зайди, через 10 минут, остыв. Пережив первое волнение, когда перестанут трястись руки, и когда пройдет первый порыв быстро-быстро что-то сделать, чтобы исправить, прикрыть, запрятать ужасное. Вторым делом надо было подойти к главному мастеру и устроить честное обсуждение того, что можно сделать. Но это уже следующая тема.
Я некоторое время сопротивлялась этому правилу, мне казалось, что беда, и надо спасать, а меня гонят успокоиться, а я ведь не такой псих, ну что я, истеричка какая-нибудь, чтобы меня выгонять на улицу остывать 10 минут. Но выгоняли ведь всех, не разбираясь, кто там истеричка или псих. Потом, где-то месяцев через 8, я вдруг поняла глубокий смысл этого правила. Когда мне не дали сделать первое и второе и третье очевидное движение в такой беде, а выгнали.
Разбирая в мыслях ситуацию «после пожара» я вдруг осознала, что вещь можно было спасти. Но если бы я сделала то, что хотелось сделать первым делом, я бы ее бесповоротно убила.
В другой раз я поняла, что в первом порыве я собралась сделать что-то совершенно бесполезное. Я бы просто с налету потратила зря часа полтора, потом бы одумалась, и меня бы вернули к более рациональному решению, которое просто в первый момент не пришло на ум. Это не страшно, но я потратила бы два часа жизни на бессмысленные действия.
Еще позже, уже применяя это правило к работе в дизайне, иллюстрации и вообще в работе с большими проектами, до меня дошло, насколько золотое это было правило. Если наступил полный тупик, катастрофа, ужас и кошмар, очень хочется сразу бросаться в какие-то пучины, что-то делать, спасать, исправлять. Но лучше одуматься. Пойти, чаю выпить, даже если очень не хочется отрываться от проблемы. От некоторых драм нужно оторваться на день, а от других — и на неделю. Оторваться силой, на деле и в мыслях. И дождаться того момента, когда что-то внутри проблему отпустит. Тогда наступает внутри какая-то тишина, спокойствие и равновесие, и, что самое главное, от этого изменяется весь взгляд на вещи. Панические метания сменяются конструктивным мышлением, и тогда вдруг появляется план, как мы сейчас спокойно, медленно спустимся с горы и все поправим.
